В НО РАО рассказали о специфике создания подземной лаборатории в Нижнеканском массиве
В 2018 году Госкорпорация «Росатом» утвердила стратегию создания пункта глубинного захоронения радиоактивных отходов (ПГЗРО) 1-го и 2-го классов в Нижнеканском скальном массиве (НКМ) (Красноярский край) в рамках федеральной целевой программы «Обеспечение ядерной и радиационной безопасности на 2016-2020 годы и на период до 2030 года» (ФЦП ЯРБ-2). Возможность размещения пункта, прежде всего, зависит от геологических условий. Площадка вблизи г. Железногорск является уникальной и подходящей как с геологической точки зрения, так и по совокупности других факторов, влияющих, в том числе, на безопасность объекта в целом.
Но, прежде чем будет принято окончательное решение о создании ПГЗРО, предстоит провести комплекс научных исследований массива, а для этого построить подземную исследовательскую лабораторию (НКМ-лабораторию). Не менее важно заручиться поддержкой общественности. Заместитель генерального директора по развитию – научный руководитель ФГУП «Национальный оператор по обращению с радиоактивными отходами» (ФГУП «НО РАО») Виктор Красильников рассказал интернет-порталу фцп-ярб2030.рф об особенностях строящегося объекта.
– Виктор Яковлевич, ФГУП «НО РАО» занимается созданием ПГЗРО и строительством подземной исследовательской лаборатории. Чем обоснован выбор НКМ для размещения ПГЗРО?
– Поиски площадки для пункта финальной изоляции РАО 1-го и 2-го классов шли с 1990-х гг. Во-первых, поскольку объект глубинный, первостепенное значение имела геологическая среда. Она должна быть малопроницаемой – например глина, соли, непористые скальные породы. Большинство стран, перед которым стоит задача обеспечения надежной изоляции долгоживущих высокоактивных РАО на весь период их потенциальной опасности, выбирают скальные и глиняные породы. У нас, как, например, и в Финляндии, и в Швеции был выбран скальный вариант.
Второй важный момент – в России при создании приповерхностных пунктов захоронения радиоактивных отходов выработался принцип, по которому приоритет отдается участкам, расположенным вблизи мест образования отходов. В случае с ПГЗРО решили тоже следовать ему. Поскольку на финальную изоляцию в первую очередь собирались отправлять отходы ФГУП «ГХК», ФГУП «ПО «Маяк» и АО «СХК», рассматривались площадки рядом с ними. Вблизи последних двух ничего подходящего не оказалось. А вот Горно-химический комбинат сам находится внутри участка скальной породы и безопасно эксплуатируется десятилетиями. Заметьте, промышленно эксплуатируется, а не просто в качестве хранилища.
Был рассмотрен большой участок вокруг ФГУП «ГХК», который, в свою очередь, был поделен на пять участков. Из них по различным критериям для дальнейшей работы был выбран «Енисейский». Начались изыскания. Предварительные данные были изучены Роснедрами – государственным надзорным органом, который дал заключение, что «Енисейский» (а именно так геологи называют этот участок скального массива) предварительно можно определить как пригодный для строительства объекта. Но необходимо провести ряд исследований, чтобы доказать долговременную безопасность размещения в пределах данного участка РАО. Этим и предстоит заняться с самого начала строительства НКМ-лаборатории.
– Какова роль Института проблем безопасного развития атомной энергетики в этой работе?
– ИБРАЭ РАН – это головная организация, которая координирует исследовательскую работу. Совместно с ИБРАЭ РАН разработана программа первых трех лет исследований и создан стратегический мастер-план, который предполагает дальнейшие исследования по 150 направлениям. ИБРАЭ РАН курирует эту работу и привлекает множество других научных и экспертных организаций.
Еще один проект ИБРАЭ РАН в рамках НКМ-лаборатории связан с управлением знаниями. Он не исследовательский, а организационный. Поскольку при работе будут задействованы большие базы данных, институт намерен сделать так, чтобы все полученные знания использовались и не оставались не примененными.
– Привлекаются ли иностранные специалисты к созданию ПИЛ?
– У нас заключены соглашения с национальными операторами по обращению с РАО Франции и Южной Кореи – ANDRA и KORAD. Обе организации имеют громаднейший опыт. Недавно, в сентябре, мы заключили пятистороннее соглашение о научно-техническом сотрудничестве в рамках создания лаборатории с тремя немецкими организациями под кураторством Министерства экономики и энергетики Германии. В приложении к соглашению есть целая программа, подразумевающая практические исследования.
Перед германской стороной тоже стоит задача по выбору площадки для строительства пункта глубинной изоляции РАО. Им необходим практический опыт исследований. Поэтому Германия крайне заинтересована в обмене научно-технической информацией по реализации нашего проекта. Прорабатывается возможность сотрудничества с китайским, испанским, швейцарским и другими национальными операторами – со всеми, кто занимается программами глубинного захоронения РАО. Мы планируем использовать опыт других стран у себя в работе над исследованиями в области долговременной безопасности объекта. Это абсолютно уникальная научная работа.
Работа, которой мы занимаемся, выше политики. Это вопрос безопасности и экологии нашей планеты, который требует международных усилий и международного внимания. В дальнейшем, чтобы получить разрешение на эксплуатацию хранилища, мы должны будем проходить государственную экологическую экспертизу, всестороннюю оценку обоснование долговременной безопасности Ростехнадзором и ряд других разрешительных процедур, чтобы достроить объект и перейти к этапу эксплуатации. Кроме этого, мы планируем инициировать международную экспертизу и получить независимую оценку исследований.
– Расскажите, на какой стадии работы, каковы сроки их завершения и что предстоит в ближайшее время?
– Сейчас наша главная задача – лаборатория. Изначально сроком создания НКМ лаборатории, установленным ФЦП ЯРБ-2, был 2025 год, но в конце прошлого года в программу внесли изменения, связанные с финансированием, и год изменили на 2026-й.
Первый важный этап завершится в следующем году – это создание энергетического комплекса. Запущена резервная электролиния, на поверхности массива ведется планирование под вертикальные стволы и объекты энергокомплекса. Без хорошей энергетики невозможно вести горные работы. На каждый ствол при проходке требуется около 4 МВт, всего ствола три, итого необходимая мощность – порядка 12 МВт. Мощность энергосистемы составит 40 МВт. Запас нужен, чтобы обеспечить необходимый уровень безопасности.
– Возможно ли, что этот запас также нужен с прицелом на размещение ПГЗРО?
– Для пункта финальной изоляции, если в итоге он там все-таки появится, такая мощность не нужна. Нам может понадобиться больше энергии непосредственно при строительстве НКМ-лаборатории – в зависимости от последовательности проходки, от применяемых технологий. До конца с последними мы еще не определились, проект очень живой.
– Предполагается, что проект лаборатории будет корректироваться?
– Основные корректировки будут связаны с транспортно-технологической схемой – она определяет мощности, которые закладываются в оборудование. Сейчас идет процесс оптимизации схемы. Мы убираем лишние операции, потому что от этого напрямую зависит безопасность при обращении с РАО. Чем меньше выполняется перемещений и других перегрузочных операций с объектами, содержащими отходы, тем выше безопасность. Первичные положительные результаты получены.
– Какие корректировки планируются еще?
– В современном проекте не выделены этапы. Например, чтобы принять и сдать в эксплуатацию энергетический комплекс и лабораторию, их нужно выделить в отдельные этапы. То же самое с этапом исследований, который предположительно займет пять-шесть лет. Последним этапом станет принятие решения о возможности размещения РАО в скальном массиве. Сутевая часть проекта после разбивки на этапы существенно не изменится.
– Получается, что исследования, необходимые для принятия окончательного решения о создании пункта финальной изоляции, начнутся только после сдачи лаборатории?
– Они начнутся, как только мы пойдем под землю, и будут вестись параллельно проходке стволов. Это мировая практика: когда проходка ведется параллельно исследованиям. Так что уже в следующем году мы начнем получать ценную информацию о массиве. Нас интересуют его строение, свойства, а главное – трещиноватость. После того, как все проходки будут сделаны, начнется программа дополнительных исследований. Будут использоваться различные методы, как с бурением скважин, так и без разрушения массива. И пять лет после сооружения – это минимальный период исследований.
– Вы выделили трещиноватость. Это свойство массива противники создания ПГЗРО часто приводят в качестве аргумента.
– По трещинам массива могут пойти подземные воды, которые в случае разрушения контейнеров с РАО и инженерных барьеров безопасности перенесут радионуклиды. Но надо понимать, что это только опасение. Пока же имеющаяся информация свидетельствует, что трещины в массиве не позволят пропускать воду – настолько мощные соединения элементов, проницаемость мизерная. Это нам предстоит подтвердить в ходе исследований.
– Какова вероятность, что исследования в НКМ-лаборатории продлятся дольше, чем планируется? Например, во Франции они растянулись с 5 до 16 лет и до сих пор продолжаются.
– В стратегии, утвержденной в 2018 году Госкорпорацией «Росатом», прописано, что каждые пять лет нужно пересматривать варианты движения вперед, в том числе сроки. Корректировки возможны, объект слишком серьезный. Поэтому и зарубежные коллеги проводят свои исследования так скрупулезно. Но мы используем уже наработанный международный опыт создания пунктов финальной изоляции и подземных лабораторий, поэтому, возможно, идем быстрее.
– Могут ли пригодиться результаты проведенных в НКМ-лаборатории исследований в других областях атомной энергетики?
– В настоящее время в России строятся приповерхностные пункты финальной изоляции РАО, где одним из инженерных барьеров является барьер из бентонитовой глины. Эти составы уже изучаются, но в НКМ-лаборатории они будут изучаться дополнительно. А дополнительная информация крайне важна для получения прогноза долговременной безопасности в подобных объектах. Крайне важны вопросы мониторинга. Если срок планируемого наблюдения приповерхностных пунктов финальной изоляции – 400-500 лет, то здесь ведутся расчеты на десятки тысяч лет. Если в будущем будут разработаны новые подходы к изоляции РАО, то полученные нами данные тоже пригодятся.
– Есть вероятность, что в результате исследований подтвердится непригодность массива для размещения ПГЗРО. Что будет тогда с лабораторией?
– Если массив окажется непригодным для размещения отходов с долгоживущими радионуклидами, то для размещения РАО 3-го и 4-го классов может и подойдет – это один вариант. Возможен и промежуточный вариант. Например, доработать инженерные барьеры, которые обеспечили бы долговременную безопасность, чтобы захоранивать отходы 1-го и 2-го классов, может, только 2-го.
Но наиболее вероятен в таком случае вариант превращения лаборатории в международный научно-исследовательский центр. Такой опыт уже есть, например, у Швейцарии. Международные научные проекты не только стратегически важны, но и, как показывает зарубежный опыт, экономически перспективны.
– При самом благоприятном развитии событий в будущем пункт финальной изоляции будет закрыт. Ведется ли поиск других площадок, подходящих для изоляции РАО 1-го и 2-го классов?
– На данный момент нет. К изоляции в планируемом ПГЗРО планируются, в основном, высоко- и среднеактивные долгоживущие РАО, образовавшиеся до принятия федерального закона №190-ФЗ «Об обращении с радиоактивными отходами» в 2011 году – это так называемое наследие. Но также ПГЗРО рассчитан и на новые отходы, нарабатываемые после 2011 года. Их изоляция будет происходить уже за счет предприятий, на которых отходы образуются. Так что предприятия заинтересованы в том, чтобы снижать объемы РАО. Действующая финансово-экономическая модель стимулирует разрабатывать такие технологии.
– Красноярские экологи высказывают опасения, что на месте (или вместо) НКМ-лаборатории вы строите сразу пункт финальной изоляции.
– В условиях действия полученной нами лицензии конкретно прописано: объект без радиоактивных веществ и ядерных материалов. Да и никто не даст нам разрешение их использовать на площадке лаборатории. ФГУП «НО РАО» является объектом постоянного пристального внимания Ростехнадзора, и представители службы имеют право в любое время без согласования с нами приехать и проверить, соответствует ли происходящее на площадке лицензии или нет.
– НО РАО уже достаточно долго ведет разъяснительную работу с красноярцами и жителям г. Железногорск. Есть ли положительные тенденции по восприятию проектов?
– Положительная динамика, безусловно, есть. Наша информация базируется на результатах исследований или планировании исследований, которые в дальнейшем позволят говорить о достаточности или недостаточности для обоснования тех или иных технических решений. Мы ничего не скрываем. Во-первых, есть сайт с массой информации, как общего пользования, так и узкоспециализированной. Например, обоснования выдачи лицензии, отправляемые специалистам на экспертизы.
Во-вторых, мы находимся в непрерывном диалоге с представителями общественных и экологических организаций. Мы на постоянной основе проводим круглые столы, пресс-семинары встречи, общественные обсуждения в Железногорске и Красноярске.
В июне в Красноярске прошло выездное заседание Кристаллического клуба, созданного при международной Организации экономического содействия развитию (OECD), которая объединяет экспертов стран, планирующих размещать объекты высоко- и средне активных долгоживущих РАО в кристаллических породах. Оно было открытым для всех желающих. Эксперты из семи стран выступали два дня, активно обсуждали наш проект. Вопросы могли задать все. Ажиотажа не было.
Проводили и проводим технические туры. Совсем недавно на строительной площадке побывал общественный совет при министерстве природопользования правительства Красноярского края. В начале октября приняли техтур, организованный вашей редакцией (интернет-портал фцп-ярб2030.рф) и «Зеленым крестом».
Для большей открытости мы сейчас создаем информационный центр в Железногорске и планируем создать презентационную базу в Информационном центре по атомной энергии (ИЦАЭ) в Красноярске.
Недавно ФГУП «НО РАО» выступил инициатором трехстороннего соглашения с ИБРАЭ РАН и Сибирским федеральным университетом (СФУ), в рамках которого будут готовить кадры для работы в лаборатории. СФУ очень важен для нас не только потому что готовит горных специалистов. Студенты, аспиранты, преподаватели – это жители Красноярского края. Работая на объекте и имея определенные степени допуска к нему, они смогут сложить собственное представление о безопасности объекта. Надеемся, что это поможет укрепить доверие к нашей работе.
Фото: НО РАО